Гостиница Ярвил
Для тел второго этажа мы должны допустить и перемыв россыпи, вмещавшейся сине-зеленым горизонтом. Допущение это не априорно, именно об этом свидетельствует (см. выше) отдельная западная линза первого этажа.
Анализ положения россыпи в разрезе не просто подтвердил наметившиеся ранее выводы о ее рудных источниках, — он их существенно уточнил и дополнил. Для большинства тел первого и второго этажа связь со склоновой россыпью как с источником рудного вещества несомненна. В то же время некоторые из них вмещаются или вмещались сине-зеленым горизонтом и были впоследствии перемыты. Россыпи, вмещавшиеся и вмещаемые сине-зеленым горизонтом равнинного комплекса, склоновыми уже не назовешь. Но рудный материал в них поступал, конечно, тоже с Б. Чокуурдааха, только еще не погребенного склоновым чехлом.
Тела третьего и четвертого этажей, вмещаемые или заведомо вмещавшиеся "корой", сине-зеленым горизонтом и горизонтом с древесными остатками, максимально удаленные от берега и выклинивающиеся навстречу его склону, формировались, очевидно, из каких-то иных, не связанных с этим склоном коренных источников. При доразведке россыпи они, возможно, и обнаружатся.
И наконец, какую-то, самую незначительную, роль в питании россыпи, возможно, могли играть коренные источники в пределах ее разведанного контура.
Приведенный здесь материал свидетельствует о большой продолжительности формирования затопленной россыпи. Из анализа рельефа следовало, что она должна быть моложе склоновой. Она и моложе — когда вмещается долинными горизонтами. Но в составе россыпи обнаружена богатая плотиковая линза, не вмещаемая, а перекрытая горизонтом "коры". Россыпь, следовательно, начала формироваться еще до начала формирования базального горизонта рыхлого чехла. В палеогене? В мелу? Этот вывод, напомню, был сделан на материале склоновой россыпи. Изучение материала затопленной россыпи делает его убедительным. Принципиальная перспективность россыпной металлоносное скульптурных террас района (региона?), как погребенных, так и цокольных, становится, таким образом, несомненной.
Россыпеобразование продолжалось, но, судя по разрезам, довольно вяло и в эпоху формирования красноцветного горизонта (олигоцен — миоцен), а это как раз время разрыва кор выветривания! Гораздо интенсивнее происходило оно в плиоцене — во время накопления сине-зеленого и бурого горизонтов равнинного комплекса.
Льдистого горизонта (плейстоцен) в контуре россыпи не сохранилось. По аналогии со склоновой можно думать, что россыпь продолжала формироваться и здесь, на равнине, но формирование ее постепенно, с погребением на склоне коренных источников, затухало и закончилось даже раньше, чем формирование склоновой. После паузы, продолжительность которой пока точно не известна, начался новый этап россыпеобразования, синхронный формированию желтого и темно-серого горизонтов — конец плейстоцена — голоцен: как за счет перемыва склоновой россыпи, так и тел, сформированных раньше под едомой, вплоть до верхов четвертого этажа россыпи.
Наконец, с затоплением долины, длившимся с 7,5 до 1,5 тыс. лет назад, россыпь стала подводной.
Многократный перемыв рудного материала россыпи установлен, таким образом, несомненно. Возможно, с ним и связана сильная измельченность касситерита. В связи с этам интересно было бы сопоставить его размеры, окатанность, сортированность в разных по времени депонирования частях россыпи. Роль в формировании россыпи, отдельных ее частей и тел этой многократности их перемыва, однако, не ясна. Например, мы не можем даже утверждать, концентрировал или разубоживал рудное вещество россыпи каждый последующий ее перемыв. На качественной основе это выяснить, по-видимому, нельзя, нужен количественный анализ.
Те обстоятельства, что горизонты равнинного комплекса вмещают пласты, во-первых, столь же богатые, что и долинные горизонты, и, во-вторых, сформированные из рудных источников, не локализованных на склоне горы, имеют для практики и теории поисков россыпей принципиальное значение.
Они означают, что региональные (и только ли региональные?) перспективы россыпной оловоносности не ограничиваются бортами долин, во-первых, и выпирающими из едомы сопками, во-вторых. Расширение перспектив огромно, но оно сопровождается утратой геоморфологического поискового критерия, ибо это означает, что склон сопки, срезанный бортом долины, как благоприятствующая россыпеобразова-нию ситуация оказалась не единственной и даже не привилегированной.
Проблема прогнозирования таких россыпей становится, таким образом, проблемой прогноза, локализации коренных (рудных) источников — не геоморфологической, а металлогенической проблемой.
Сопоставление структуры затопленной "равнинно-долинной" россыпи с ее положением в геологическом разрезе вмещающих толщ выявило еще более резко ее несогласие — тел, пластов, слоев, линз и т.п. — с границами геологических горизонтов. И несогласие это отнюдь не тотально. Кровли и подошвы горизонтов довольно часто выполняют роль ложного плотика. Пласты, как бы проседая, снижаются в более молодых горизонтах. Остается фактом, что россыпь даже в пределах одного тела, этажа, пласта резко асинхронна. Ее асинхронность, кстати, камня на камне не оставляет от представлений о трансгрессивном наслаивании россыпи.
Но еще больше вопросов связано с этим фактом. Почему структура россыпи автономна по отношению к геологическому разрезу настолько, что сечет все его границы? Почему в общем случае пласты россыпи игнорируют подошвы горизонтов, образованных перемывом, а не ложатся — всегда — на них? Что определяет выдержанность, постоянство залегания и скопления мелких зерен касситерита определенной плотности, называемого слоем россыпи, в разделенном эрозионными несогласиями разрезе? Каков геологический смысл этажей или "этажности" в строении россыпи?
Понятно, что структуру слоеного пирога обеспечивает россыпи многократность и возвращаемость руслового пере-мыва. Но тогда какова и чем обеспечивается его разовая "глубина захвата"? Ответы на эти вопросы представляют, очевидно, живейший интерес для теории россыпеобразования. И так же очевидно, что они требуют специальных исследований.
ПЛЯЖЕВАЯ РОССЫПЬ
Вмещаемая специфическим комплексом отложений и к тому же самая молодая в этом поле россыпь, казалось бы, должна хорошо обособляться в его структуре. Выделение ее однако затрудняют не только субъективные, но и объективные причины. Из общей структуры поля россыпь легко вычленяется, когда ее вмещает штормовой вал, сформированный на горизонте "коры". Когда же ее подстилает аллювиальная россыпь, вмещаемая темно-серым, желтым или сине-зеленым горизонтами, с которыми вместе, одной проходкой, она и опробуется, — отделять ее в разрезе оказывается невозможно. Для этого нужно было изучить весь имевшийся геологоразведочный (и больше геологический, чем разведочный) материал.
Карта оловоносности поверхности береговой зоны у подножья горы Б. Чокуурдаах (рис. 5.11, а — сильно уменьшенная и генерализованная ее копия) свела, кажется, все имевшиеся на конец 1971 г. данные: ковшевого опробования и опробования мелких (до 0,4 м) шурфов оп. 1949—1951 гг., лоткового опробования НИИГА 1966 г., опробования верхних (0,4 м) проходок колонковых скважин оп. 1968—1969 г. и скважин УКБ (1 м) оп. 1971 г.
Конечно, эти данные неравнопредставительны. И конечно, пробы из скважин заведомо искажают структуру поверхностной оловоносности, где-то ее разубоживая, где-то, наоборот, завышая. Но исключив их, современную россыпь в плане вообще не оконтурили бы. Сопоставление ее с картой оловоносности дна прибрежной зоны (автор В.Н. Новиков), составленной заново по данным ковшевого опробования 1972 г., показало хорошую их сходимость. Различаются они лишь в деталях.
Структура россыпи в разрезе неизвестна. Нет даже данных, позволяющих с достаточной уверенностью отделить ее от подстилающей аллювиальной россыпи, хотя их пространственная разорванность в ряде скважин установлена со всей несомненностью. Определив ее мощность в "несколько метров", В.Н. Новиков [47] вынужден был игнорировать — такова цена компромисса — тот факт что эти несколько метров сложены разновозрастными (см. рис. 5.10, план) горизонтами, лишний раз подтвердив тем самым некорректность и бесплодность формальной, негеологической, интерпретации геологоразведочных данных.
Поэтому здесь и пришлось ограничиться анализом структуры поверхности пляжевой россыпи, соотношений этой структуры с прибрежно-морским комплексом и общей структурой россыпного поля. Вся длина пляжевой россыпи умещается в створе веера склоновой. Изгибаясь вдоль уреза воды, она протягивается на 2 км при ширине в знаковом контуре от 20 — 30 м до 200 — 300 м в раздувах. В контуре 100 г/м3 олова ее ширина не более 150 м. В контуре более 0,5 кг/м3 — не шире 75 м, в нем россыпь распадается на три ядра.
Западное ядро россыпи — совсем небольшая линзочка на выклинивающемся ее фланге. Линия б оконтурила ее в разрезе: от тел верхнего этажа затопленной россыпи она полностью изолирована. Лежит она на простирании крайней западной рудной зоны (см. рис. 5.11, а).
Среднее ядро (линии 8— 14) центральной и самой широкой своей частью срезает простирания западного и центрального склоновых конусов. Западный его фланг линзовидно выклинивается у уреза воды. Восточный расщепляется: одна струя следует урезу, другая протягивается выше уреза за штормовым валом. Очертания ядра и его расположение относительно тел и ядер первого этажа затопленной россыпи (сравните рис. 5.11, а и б) явно наложенные — резко секущие.
Восточное ядро еще сложнее. Оно соединяет изогнутым пережимом два раздува. Восточный раздув спокойно выклинивается, западный — навстречу клешне среднего ядра расщепляется, тоже надвое. И тоже одна его струя следует урезу, вторая же протягивается не выше, а ниже — по подножью пляжа.
В формировании ядра, несомненно, участвует восточный склоновый конус, за счет которого образовалось и подстилающее тело первого этажа затопленной аллювиальной россыпи. Очертания их, однако, резко секущи и, что самое интересное, контур затопленной россыпи к подножью уступа здесь ближе, чем контур трансгрессирующей пляжевой россыпи. Частичное перекрытие их, таким образом, вовсе не результат поступательного смещения пляжа в ходе трансгрессии, а лишь свидетельство образования их из одних и тех же источников.
Формирующаяся на наших глазах энергией волнения водного зеркала губы современная прибрежная россыпь — не пляжевая в строгом смысле слова. Ее контур совсем редко захватывает штормовой вал, редко — нижнюю часть пляжа, меньше половины контура приходится на подводное его подножие. Таким образом, ни целиком, ни преимущественно, ни даже по большей части россыпь не принадлежит ни к одному из морфологических элементов прибрежно-морского комплекса (см. рис. 5.1 и 5.11, а).
Большая часть россыпи лежит прямо на поверхности затопленного днища долины. Знаковый ее контур лишь в самых общих чертах повторяет изгибы уреза воды. И сам этот контур, и контуры богатых ядер россыпи либо секут, либо далеко отрываются от уреза воды. Явную эту несовмещенность прибрежной россыпи и прибрежного комплекса отложений объяснить трансгрессивным перемещением последнего нельзя никак. И пляж, и подножие его слишком хорошо выражены морфологически и фациально и слишком законченна, целостна наложенная на них структура россыпи. Надо думать поэтому, что структура поверхностной оловоносности береговой зоны сформирована изначально и целиком на "своем" месте ныне действующими процессами.
Поскольку ни в одном случае не возникло необходимости локализовать источники питания ее (см. выше) вне береговой зоны, мы вполне можем полагать, что она сформирована целиком за счет перераспределения поступившего на пляж абрадированного оползшего и т.п. склонового материала, — штуфной касситерит на пляже не редкость. Но россыпеобразования на пляже, у подножья абрадируемого уступа, не происходит. Оно происходит главным образом ниже уреза воды.
Богатые ядра "пляжевой" россыпи почти никогда выше уреза не подымаются. Несомненно, что какая-то часть подмытого касситерита перемещается по пляжу и штормовому валу, вовлекаемая вдольбереговым потоком наносов, но значительно большая — по подводному их подножию. Помимо общей растянутости и выклинивания россыпи вдоль уреза, об этом прямо свидетельствуют навстречу друг другу открытые клешни среднего и восточного ядер, создать которые могли только встречные вдольбереговые перемещения.
Однако большая часть касситерита оказывается за пределами подножия пляжа, в зоне отложения донных илов. Это — очевидный результат поперечных перемещений. Эта динамическая интерпретация структурно-морфологических взаимоотношений прибрежной россыпи и прибрежного комплекса отложений полностью подтверждается гидрологическими наблюдениями (Б.А. Попов, В.А. Совершаев). Вялый режим волнения в губе, неспособный обеспечить окатывания сползшего на пляж щебня, обеспечивает взмучивание и вынос из волноприбойной зоны тонкого материала. Следовательно, и обогащение ее касситеритом.
Можно поэтому полагать, что сепарация касситерита в основном осуществляется слабыми волнениями и приливно-отливными течениями. Штормовое волнение, сопровождающее нагоны, обеспечивая разнос материала с пляжа и вдоль-береговое его перемещение, играет в образовании россыпи, с одной стороны, как бы подготовительную роль, с другой — явно подчиненную.
Заметим, что разделенные Натиной косой с штормовым валом два ядра россыпи за 7,5 тыс. лет (начало ее формирования) не сомкнулись своими клешнями. Вероятно, это позволяет количественно оценить запаздывание касситерита во вдольбереговом потоке наносов.
Анализ структуры оловоносности Чокурдахского россыпного поля не только и не просто подтвердил, но и существенно дополнил результаты анализа рельефа и вмещающих толщ.
В структуре склоновой россыпи выделяются узкие секторы обогащения, строго симметричные линейным рудным зонам. Никакой корреляции, пространственной или временной, этих секторов и россыпи в целом с реликтами базального горизонта рыхлого чехла — "коры выветривания" — не существует. Делювиальное россыпеобразование на склоне горы началось раньше формирования горизонта "коры" и, следовательно, всего чехла. В возрастном отношении это палеоген, возможно, мел. Закончилось оно с погребением коренных источников эоловыми алевритами в среднем, начале позднего, плейстоцене.
Прибрежная или так называемая "пляжевая" россыпь у подножья горы Б. Чокуурдааха формируется ниже уреза воды—на подводном подножии пляжа и, главным образом, на затопленной аллювиальной террасе. Поступающий на пляж оловоносный склоновый материал разносится штормовым волнением, сопровождающим нагоны и обеспечивающим вдольбереговое перемещение. Обогащается этот материал в россыпь обычными слабыми волнениями и приливоотливны-ми течениями.
Прибрежная россыпь наслаивается тоненькой пленкой на мощную аллювиальную россыпь, которую мы называли затопленной долинной, что, строго говоря, тоже неверно. Вывод этот далеко не так очевиден, но гораздо более важен для теории и практики поисков.
Затопленная россыпь обладает несомненным структурным единством. Она компактна и состоит из линзовидно-слоистых тел изометричных и струйчатых очертаний в плане, ступенчато надстраивающих друг друга в разрезе в четыре этажа. Сформированы они аллохтонным рудным материалом из разных источников. Для большинства тел верхних двух этажей это — склоновая россыпь. Для некоторых из них несомненно переотложение касситерита, прежде депонированного уже в россыпи у подножья Б. Чокуурдааха, но поступившего с этого же склона. Для тел нижних двух этажей необходимо допустить поступление материала с юга, из-за местоположения 40-х скважин.
Главное, однако, в том, что эта россыпь резко асинхронна не только в пределах единого многоэтажного тела, но и в пределах одного этажа, пласта, линзы или слоя. Формирование ее началось одновременно, если не раньше склоновой, т.е. не позднее палеогена, и закончилось с формированием долинного комплекса — в голоцене. И только эту долинную, голоцен-позднеплейстоценовую ее часть, снизу ограниченную долинным врезом и вмещаемую долинными отложениями, мы вправе называть долинной. Ту же ее часть, которая залегает вне долинного вреза, хоть и под ним, и обосновывается палеоген-неогеновыми горизонтами чехла не линейного, а площадного распространения, корректнее называть равнинной.
Дело, конечно, не в названии. Выявление в составе затопленной аллювиальной россыпи Чокурдахского поля богатых пластов, перекрытых и вмещаемых додолинными отложениями и сформированных из источников, не связанных со склоном горы, означает, что погребенные рыхлым чехлом Яно-Индигирской низменности россыпи могут залегать и вне ее долинной сети и без какой бы то ни было связи с возвышающимися над едомой сопками, т.е. в геоморфологическом смысле — практически везде.
Перспективы россыпной металлоносности низменности резко возрастают: не ограничиваются побережьем, долинами, поднятиями. Но одновременно с их расширением утрачивается основной — геоморфологический — поисковый критерий этих перспективных россыпей.
<< назад вперед >>