Гостиница Ярвил

Ни одно­го случая полного совмещения струи и рытвины, тем более вмещения струи рытвиной не известно.

Если такие случаи и обнаружатся, они не изменят общей картины: богатые струи россыпей морфологически незави­симы от рытвин. Это означает, что главный структурный элемент золотоносности — струи формировались не в рыт­винах, что рытвины и россыпи — образования разновозра­стные, наложенные. В принципе возможно наложение рыт­вин на сформированную россыпь и россыпей на залеченные переуглубления скального основания. Кто в каком пересече­нии моложе, следует изучать на конкретном по уровню де­тальности материале.

Но помимо возрастного аспекта, пересечения струй и рытвин заключают в себе и чисто морфогенетический. Вытя­нутость богатых струй россыпей в общем — три раза меняю­щемся! — направлении россыпеобразующих потоков и сла­бая, но отчетливая их извилистость свидетельствуют, как буд­то несомненно, о флювиальной их природе. Но чем тогда можно объяснить их относительную прямолинейность, их протяженность, в несколько раз превышающую протяжен­ность флювиальных форм скального рельефа, кривизну этих форм и, главное, секущие взаимоотношения тех и других? Только ли тем, что водный режим потоков, сформировавших россыпи и их богатые струи, и потоков, скульптурировавших скальное основание низменности, был существенно иным? Вряд ли.

МЕХАНИЗМ, ИСТОЧНИКИ И ВРЕМЯ ФОРМИРОВАНИЯ

Объяснить эти морфологические соотношения, найти точ­нее раскрывающий механизм их образования прообраз сно­ва помогла реальная действительность. Долина Рывеема и те­перь — при интенсивно меандрирующем в пределах ее дни­ща русле — достаточно "прямолинейна" (см. рис. 5.13). Более того, несомненно, что сама ее "прямизна", как и ширина днища, есть результат меандрирования русла. Осуществляю­щийся на глазах механизм выработки долины меандрирую­щим водотоком создает одновременно формы разных разме­ров и кривизны.

То же, надо думать, происходило и при накоплении зале­гающей на скальном основании низменности аллювиальной толщи площадного распространения. Этот же механизм, сформировавший горизонт подморского аллювия путем мно­гократного его переотложения латерально мигрирующими водотоками, оставил свои следы и в морфологии скального плотика, и в структуре золотоносности поля. Прямолиней­ность россыпей и богатых струй он вполне объясняет их вытянутостью вдоль бортов вмещавших их когда-то и смещав­шихся долин, а секущую россыпи и струи ориентировку рытвин — меандрированием вырабатывавших — и посте­пенно смещавших эти долины водотоков.

Эта констатация, если, конечно, она верна, приводит к очень важному выводу относительно механизма "равнинного" россыпеобразования. Формирование богатых струй и россы­пей Рывеемского поля происходило, следовательно, не в ста­бильной промоине продольным потоком и непрерывно, а дискретно, множеством поперечных излучин, смещавшихся в наращивавших порциями, по частям, эти струи и россыпи по их простиранию. И струи плотиковых россыпей и эрозион­ные рытвины скального плотика, таким образом, не момен­тальные литографии, а снимки с очень длительной экспози­цией, запечатлевшие суммарный эффект, "траекторию" про­цесса, образовавшего и эти струи и эти рытвины.

В морфологии рывеемских россыпей есть еще деталь, ко­торая может рассматриваться как убедительное, хоть и кос­венное, свидетельство поперечно-порционного, а не продоль­но-разового их формирования. При продольном формирова­нии богатые струи россыпей должны утоняться вниз по течению, с удалением от размываемого источника. Следова­тельно, в нашем случае все они в пределах своих структур­ных зон должны были бы ориентироваться утоняющимися концами в одну сторону. В обеих же зонах поля обычно ориентированы навстречу и утоняющимися, и утолщающими­ся концами. Какие-то струи, следовательно, должны были сформироваться определенно против прямолинейно направ­ленного течения.

Продольный механизм формирования такие ориентировки запрещает, поперечный нет. Поперечный разрешает и рас­ширение и обогащение нижнего по течению конца струи. Напомню, что анализ строения и морфологии Чокурдахской затопленной россыпи показал, как сильно морфология струй зависит от структуры металлоносности перемываемого ис­точника рудного материала, и что формировалась она заве­домо порционным перемывом достаточно сложной склоно­вой россыпи и заведомо поперечным по отношению к структуре последней.

Прямолинейность богатых струй Рывеемского поля и ав­тономность их по отношению к эрозионным формам скаль­ного плотика мы восприняли сначала как следствие крайне жесткой привязанности каждой струи к материнской рудной зоне, жиле и т.п. Приведенный выше морфологический ана­лиз показывает, что так думать по меньшей мере не обяза­тельно. Казавшиеся парадоксальными морфологические со­отношения струй и эрозионных форм вполне объяснимы как результат руслового процесса. Но и где-то вне самого поля, скажем, в горном обрамлении низменности, их коренные источники располагаться, разумеется, не могли.

Оторванность всего контура поля от склонов обрамления, удаленность от них россыпей, ярко выраженная дискрет­ность структуры золотоносности поля, не обусловленная ни­какими геоморфологическими ловушками, необходимо пред­полагает соответствующую ей дискретность рудного поля — множественность коренных источников и их пространствен­ную близость к россыпям и их богатым струям и ядрам.

Этот морфологический вывод полностью подтверждают результаты изучения самого золота. Уже первые публикации подчеркивали существенные различия золота Основного и Прибрежного месторождений. Индивидуальные особенности золота разных россыпей поля даже в пределах зоны отмеча­ли ряд геологов (А.Ф. Ланин, В.И. Коноплева, Б.В. Рыжов и др.).

Наиболее всесторонне и детально изучавший распределе­ние и качественные особенности золота по данным не толь­ко разведочного, но и эксплуатационного опробования О.П. Петров свидетельствует: "Золото россыпей Рывеемского месторождения по крупности и окатанности плохо диффе­ренцировано. Для месторождения в целом свойственно нали­чие большого количества самородков. Характерна слабая и средняя степень окатанности золотин, как правило, совмест­но встречаются хорошо окатанные и совершенно неокатан-ные" [57].

Каждая россыпь, несомненно, сформирована "своим" руд­ным золотом, из своих коренных источников. Значит ли это, что и каждая богатая струя тоже? Определенно сказать труд­но: специально по струям золота никто, включая О.П. Петро­ва, не сопоставлял. Не сопоставляли отчасти из-за случайнос­ти анализируемого золота, которым исследователи обычно могут располагать, но прежде всего потому, что необходи­мость и даже желательность такого сопоставления и в голову не приходила.

Понять "суммирующий" механизм образования богатых рывеемских и, скорее всего, не только рывеемских золото-россыпных струй или, по крайней мере, найти ему принци­пиальную аналогию позволяют результаты нашего изучения структуры и морфологии Чокурдахского россыпного поля.

Вспомним, что богатые струи и ядра чокурдахской затоп­ленной россыпи в каждом из четырех ее этажей существенно смещены (см. рис. 5.11) по латерали. Формировались они из одних и тех же источников, — для верхних трех этажей это устанавливается несомненно, — и одним и тем же, но латерально смещавшимся потоком. Смещенные по латерали ге­нерации чокурдахской россыпи во всех этажах перемывались еще в позднем плейстоцене, но так висячими и остались.

Рывеемские россыпи много старше и более зрелы: они были вмыты в плотик задолго до энмакайской (плиоцен) трансгрессии. Если же растянутую по всей мощности (46 м!) рыхлого чехла чокурдахскую россыпь спроецировать, пере­мыв ее в один пласт, на плотик, то картина ее "суммарной" морфологии получится очень близкой рывеемской: парал­лельно расположенные, частично сращенные, сходящиеся или расходящиеся богатые струи.

Чокурдахское россыпное поле сохранило, законсервиро­вало все элементы и стадии процесса россыпеобразования, кроме последней: рудное поле, склоновую россыпь, этажи висячих равнинной и долинной россыпей, формируемую на глазах пляжевую россыпь. Рывеемское поле — только по­следнюю — конечный результат процесса — плотиковые россыпи. Реконструировать последовательные формы опо­средования структурой россыпной золотоносности структу­ры рудного поля, обусловившей в конечном счете структуру россыпного, не только очень непросто, но вряд ли теперь возможно. По чокурдахскому опыту мы знаем, что структу­ры россыпного и материнского для него рудного полей могут находиться в морфологически очень далеких от прямых со­отношениях.

Сопоставление структурообразования Чокурдахского и Рывеемского россыпных полей рассеивает еще одно широко распространенное как среди производственников, так и уче­ных заблуждение: об обязательной связи россыпей с подня­тиями. Этой, часто несомненной, связи придается, естествен­но, генетическое значение и, следовательно, убеждение это используется если не как критерий, то в качестве поискового признака. Реальность равнинной россыпной металлоносности и в этом оказалась сложнее.

Нижние этажи чокурдахской затопленной россыпи мы были вынуждены связывать, правда, предположительно с коренными источниками, расположенными на теперешней акватории губы — во впадине. При самом большом желании и сечении через метр в скальном основании Валькарайс­кой низменности нельзя найти и намека на поднятие или поднятия, контролирующие положение россыпей или поля в целом. Если эти поля — исключения, двух таких исключе­ний достаточно, чтобы правило стало необязательным — именно в генетическом смысле и значении поискового при­знака.

Писавшие о Рывееме, все без исключения, подчеркивали связь его россыпей с корами выветривания. Связь эта, ско­рее, умозрительно постулируемая, чем эмпирически конста­тированная. Коры выветривания как таковые, да еще с рос­сыпным металлом, в пределах Чокурдахского и Рывеемского полей не установлены. Установлены в обоих полях переот­ложенные продукты глубокого химического выветривания, образующие специфический и потому легко выделяемый и коррелируемый в разрезах стратиграфический горизонт.

Отношение же россыпной металлоносности к нему и там и тут весьма различно. В чокурдахском разрезе горизонт "коры" вмещает и даже перекрывает россыпи, датируя нача­ло россыпеобразования — ранее олигоцена. В рывеемс­кой — нигде не перекрывает и не вмещает, а только подсти­лает россыпи, датируя начало их формирования — после олигоцена.

И еще об одной, последней, форме "связи" рывеемских россыпей.

О.П. Петров [57] полагает, что выполненные им "грану­лометрический, петрографический и фациальный анализы позволяют сделать вывод о принадлежности золотоносных осадков второго горизонта к аллювиальным образованиям крупной речной долины". Не к долине, заметьте, а ее аллю­виальным отложениям! Что это — неудачная редакция, тав­тологическая оговорка? Нет, не оговорка. Это тщательно сформулированное полупризнание-полуумолчание. Не менее от этого показательное.

Если бы крупная речная долина эта была выражена в ре­льефе скального основания низменности (крупная!) не было бы и нужды ему аналитически определять особенности лито­логии и стратиграфии "аллювиальных образований", "принад­лежащих" якобы этой долине. Антологический и стратигра­фический контроль золотоносности потому и понадобился О.П. Петрову, что самой долины он не увидел. Как не увидел ее никто, потому что этой долины нет.

Но положим, ему удалось получить надежные характерис­тики литологических и стратиграфических особенностей ал­лювия, вмещающего "сверху", если так можно выразиться, рывеемскую золотоносность на спае. И в этом случае никоим образом нельзя применять эти формы контроля россыпной металлоносности в качестве поисковых "критериев" (там же) при поисках россыпей, погребенных на равнинах. Потому что в общем случае они критериями не являются.

Анализ строения Чокурдахского россыпного поля устано­вил как вполне достоверное, что пласты и склоновой, и за­топленной его россыпей резко секут все литологические и стратиграфические границы вмещающих эти пласты толщ. Ранее "изменение возраста вмещающих россыпь отложений по продольному профилю при общем непрерывном характе­ре тела россыпи" было установлено — как общее и наиболее характерное свойство [8] погребенных россыпей Куларского золотороссыпного района (Якутия).

И на Рывееме плотиковые россыпи пересекают, как мы видели, контакты морского горизонта со скалой. Очень до­рого может обойтись следование таким — литологическим и стратиграфическим — "критериям".

В свое время чрезвычайно важно было констатировать, что в строении и истории формирования изученных нами Чокурдахского, Северо-Ляховского (олово) и Рывеемского (золото) россыпных полей, их геоморфологической позиции, вмещающих и перекрывающих их рыхлых толщ — при всем различии в местных особенностях — так много общего в главном, определяющем. Не менее важна эта констатация и теперь. Береговая зона в Ванькиной губе Валькарайской при­морской низменности, как и на всем арктическом побережье Северо-Востока, очень молода и очень пассивна. Ей всего несколько тысяч лет, и рыхлый покров равнины она не сре­зает, а как бы "напаивается" на него, приспосабливаясь к его рельефу и лишь очень слабо преобразуя эрозионно-останцовые его формы. Рыхлый металлоносный материал равнины в береговую зону поступать и перемываться в ней не может. Он залегает глубже вреза. Современный, а точнее голоцено­вый, не древнее конца позднего плейстоцена эрозионный врез его не вскрывает.

Из этого следует, во-первых, что металлоносный рыхлый материал может поступать в береговую зону и обогащаться лишь там, где море вплотную, как в Ванькиной губе, подсту­пило к склонам скальных массивов. И во-вторых, что как угодно богатая погребенная россыпная металлоносность при­морских низменностей Северо-Востока может быть совер­шенно изолированной от поверхности, не иметь на ней ни­каких ореолов рассеяния. Лессово-ледовый покровный ком­плекс чехла равнин идеально выполняет эту функцию.

Разрез рыхлого чехла Валькарайской низменности в дета­лях повторяет чокурдахский, а огромное расстояние между ними не позволяет принципиальное их сходство считать слу­чайностью. Их главное различие — морской горизонт (энмакайская свита) валькарайского разреза. Этот надежный литостратиграфический репер плохо поддается хроностратиграфическому определению, недаром у разных авторов его возраст варьирует от плиоцена до голоцена.

Другие приморские низменности Северо-Востока, а воз­можно, и всего побережья Арктики друг от друга отличаются наличием количества морских горизонтов в своих разрезах и их стратиграфическим положением.

Эти "особенности" стратиграфии морских горизонтов при­морских низменностей или, точнее, накопивших их транс­грессий определяются не климатическими, общими для всего арктического региона, причинами, а сугубо местными — тек­тоническими: локальными прогибаниями приморских равнин ниже синхронного уровня моря.

Использовать морские горизонты, как это делается, для прямой стратиграфической корреляции разрезов поэтому нельзя: циклов оледенение-регрессия — межледниковье-трансгрессия в реальной стратификации приморских низ­менностей Северо-Востока ни с запаздыванием, ни с опере­жением нет. Надежными климатическими реперами общере­гиональной корреляции являются подошва аласного горизон­та, кровля едомы, подошва льдистого горизонта, горизонты с древесными остатками и реликты переотложенных кор вы­ветривания.

Рассеянная золотоносность морского горизонта Рывеем­ского поля — плиоцен-нижнеплейстоценовая. Промышлен­ные плотиковые россыпи перекрыты миоценом. Формиро­вание той и других разделяют многие миллионы — первые десятки миллионов лет. Никакого отношения к формирова­нию россыпей на спае плиоцен-раннеплейстоценовая транс­грессия не имела. Выборочно вскрытые предэнмакайской эрозией они лишь иногда и то частично оказались в пределах контактов скалы с морским горизонтом, морфология их при этом не изменилась. Ни в промышленном, ни в поисковом плане трансгрессия, следовательно, не смогла трансформиро­вать их сколько-нибудь заметно. При том, что во время трансгрессии рыхлый чехол был вдвое-втрое тоньше, что эрозионный врез вскрывал тогда золотоносный аллювий мес­тами на всю его мощность, и длилась она не тысяча, как со­временная, а сотни тысяч, возможно, миллионы лет, она смогла сформировать не россыпи, а "обогащенные" золото­носные пленки — разрозненные, незначительных размеров, с невысокими содержаниями, никакого практического инте­реса не представляющие.

Это более, чем просто констатация: рывеемские россыпи не морские. Выполненный анализ вскрыл геолого-геомор­фологическую несостоятельность теоретической базы кон­цепции промышленной перспективности волноприбойного россыпеобразования на нашем арктическом побережье. Этот процесс реально происходит теперь и происходил раньше совсем не так, как мы представляли. Нельзя, конечно, отри­цать возможности еще на какой-либо приморской низмен­ности, в морских ее отложениях обнаружить и промышлен­ную металлоносность. Но надеяться на обязательность или хотя бы некоторую привилегированность в этом отношении морских горизонтов нет ровно никаких оснований.

Но это не главное. Чокурдахское и Рывеемское россып­ные поля, служившие эмпирическим обоснованием этой кон­цепции, оказались полигенетическими и очень непростыми морфологическими образованиями, занимающими к тому же не обычную — непривычную и потому неожиданную гео­морфологическую позицию. Выполненный анализ констати­ровал и определил необычность этой позиции — сделал ее осознанной.

Анализ структуры и морфологии Чокурдахского поля на­метил возможность залегания несомненно континентальных и несомненно аллювиальных россыпей на равнинах вне реч­ных долин и вне связи с "поднятиями" — выступами скаль­ного фундамента. Рывеемское поле на спае, несомненно кон­тинентальное и несомненно аллювиальное, эту возможность очевидно и полностью реализует: ни поднятий, ни погребен­ных долин на Валькарайской низменности нет, а россыпное поле есть.

Морфология рельефа скального основания низменности ни на уровне всего поля, ни на уровне структурных его зон, ни на уровне богатых струй и ядер не вмещает, не ограничи­вает его россыпи, одним словом — не контролирует их рас­положения и ориентировки. Это самый фундаментальный факт их геоморфологической позиции: эти аллювиальные россыпи абсолютно недолинны.

Таковым этот факт и следовало принять. Мы сделали это, назвав новый для поисковой практики тип россыпей рав­нинными [17, 41, 66, 67, 80].

В результате выполненного анализа стало ясно, что имен­но с ними — аллювиальными равнинными россыпями в пер­вую очередь связаны реальные, подтвержденные разведочны­ми данными, а не гипотетические перспективы россыпной ме­таллоносности приморских низменностей и шельфа этого и не только этого региона. Именно они поэтому должны стать основным, главнейшим объектом прогнозирования и поисков.


<< назад вперед >>
, воспроизведение.